Пишет  Hank_Stamper:

Название: Попытка к бегству
Жанр: драма, ПВП, немного флаффа
Статус: закончен
Рейтинг: NC-17
Персонажи/Пейринги: Дженсен/Джаред
Аннотация: после долгого перерыва я вспомнил, что со старого кинк-феста, который уже не функционирует, у меня залежалась одна заявка. Я начинал писать по ней, но потом, по разным обстоятельствам, забросил. И вот недавно у меня выдалось время её закончить И, как водится, я немного ушёл в сторону, но идея осталась той же.
читать дальшеАУ, Джаред и Дженсен сводные братья. Дженсен старше на 10-15 лет, в раннем возрасте уходит из дома из-за каких-нибудь разногласий с матерью и отчимом, обрывает все связи с семьей. Джаред еще ребенок, но очень скучает по Дженсену. На протяжении всего взросления не позволяет себе забыть про брата, идеализирует. Спустя много лет, он находит Дженсена. Тот успешный бизнесмен, сумевший пробить себе дорогу с нуля, что сделало его довольно черствым. Джаред - простой студент без денег в кармане. Скептичность, недоверчивость со стороны Дженсена и почти маниакальное обожание со стороны Джареда. Идеалы Джареда рушатся (буду благодарна за слезы), но он продолжает верить, что сможет добиться от Дженсена понимания. Дженсен постепенно оттаивает, открывает в себе такие стороны, о которых не подозревал.


читать дальшеДверь приоткрывается с еле слышным скрипом, впуская полоску бледного света.

- Спишь? - громким шёпотом спрашивает Дженсен и, не дожидаясь ответа, входит и садится на кровать. Матрас проседает под тяжестью его тела. Джаред подтягивает одеяло повыше. По стенам, потолку и лицу страшего брата медленно ползут серебристые звёзды от вращающегося ночника.

- Вы опять поругались? - Джаред сглатывает горький тяжёлый ком, забивший горло.

Дженсен перебирает завязки капюшона толстовки. Лицо бледное, похожее на маску. Джаред читал про Марианскую впадину, глубокую и страшную, и вот сейчас у Дженсена такие глаза. В них как будто бы совсем нет света, хотя Джаред знает, что когда Дженсен смеётся, в их прозрачной зелёной глубине вспыхивают золотые искорки. Но почему-то смеётся он редко. Особенно в последнее время.

- Не бери в голову, мелкий, - хрипло говорит Дженсен. Трогает его за плечо, рука сквозь тонкую ткань пижамы кажется холодной, как лёд. - Это они в очередной раз посрались, а я так - подвернулся…

Джаред знает, что Дженсен врёт. Он знает, что у Дженсена есть какая-то тайна, которая бесит родителей, и его мама злится едва ли не больше, чем дженсенов папа. Точнее, теперь это их общий папа, но в такие моменты они как-то об этом забывают. Что за тайна, Джаред толком не знает, но понимает, что это что-то очень нехорошее, чего надо стыдиться. А Дженсену будто бы всё равно.

- Почему они к тебе цепляются? - спрашивает Джаред жалобно, к горлу снова подкатывает. Он кусает край одеяла, чтобы не заплакать. Дженсен сидит молча, смотрит куда-то в сторону, такой взрослый. Такой… любимый. Старший.

Джаред точно помнит, когда в его жизни появился Дженсен: ему тогда было всего пять лет, а Дженсену - целых тринадцать. Их родители поженились год спустя, и к тому времени Джаред окончательно и бесповоротно влюбился. Это был лучший подарок, потому что сколько себя помнил, Джаред всегда хотел иметь старшего брата.

И старший брат - улыбчивый парень с зелёными, как стёклышки, глазами - ответил ему взаимностью. Для начала подарил альбом с наклейками Первой лиги. Покупал жвачки и мятные леденцы. Таскал из проката мультики в затрёпанных коробках. Постоянно спрашивал, как дела в школе. Джаред таял, как те самые леденцы, лез по ночам по шаткой лесенке на второй ярус их кровати, жался под бок Дженсена, шептал всякие глупости. Притворно обижался на “мелкого”. Хохотал, ёжась от щекотки, пинался босыми пятками. Отрабатывал на старшем брате приёмы карате и тут же с визгом кидался на шею, замирая от восторга, когда тот подхватывал его и кружил высоко-высоко над землёй.

Целых два года. Счастье, которому не было предела, никакого. А потом… потом отчего-то всё начало портиться. Дженсен замкнулся, стал нелюдимым, часто спорил и ссорился с родителями, уходил из дома, но всегда возвращался. Джаред плакал, когда за Дженсеном в очередной раз с грохотом захлопывалась дверь, а вслед летели вопли матери и грозный рык отца: “Можешь не возвращаться!” Джаред очень боялся, что в один прекрасный день Дженсен послушает их и не вернётся.

- Я ухожу, - тихо говорит Дженсен, выдёргивая Джареда из горестных воспоминаний. Звезды перестают кружиться и замирают, и тогда Дженсен бездумно протягивает руку и подталкивает вращающийся диск. Хоровод возобновляется, и Джаред снова с силой кусает край одеяла, заталкивая в горло рвущиеся наружу рыдания.

- Почему? - шепчет он сквозь мокрую от слюны ткань.

- Устал я, мелкий. Пиздец как устал.

Джаред даже внимания не обращает на Запретное Слово. Трясётся, сглатывая часто и мелко, откидывает одеяло, рывком сцепляет дрожащие руки на шее Дженсена, утыкается мокрым лицом в его плечо.

- Почему устал? - срывающимся шёпотом кричит он, чувствуя, как руки брата прижимают его к себе. - Отчего ты устал? Дженс, давай отдохнём тогда, если ты устал? Давай попросим маму и папу нас отвезти на озеро… помнишь, мы ездили, когда у тебя каникулы были? Будем отдыхать, рыбу ловить и бабочек… у меня и сачок есть, ты же мне подарил, помнишь?

Он сыплет и сыплет бессмысленными фразами, ещё на что-то надеясь, но Дженсен вдруг целует его в макушку и, удерживая за плечи, отстраняет от себя. На плече его толстовки расплывается влажное пятно.

- Мелкий, я… Прости, в общем. Я не могу так больше. Они всё знают и жизни мне не дадут.

- Что знают? - Джаред беспомощно всхлипывает, глядя в сосредоточенное, хмурое лицо брата.

- То, что я… - Дженсен замолкает, смотрит на Джареда и машет рукой. - Неважно, в общем. Мне просто нужно уйти.

- А как же я? - Джаред тянется к нему, но Дженсен вскакивает на ноги. Его лицо кривится, будто бы ему больно.

- Мы увидимся, мелкий, - говорит он тихо. - Я тебе обещаю. Не знаю, когда, но увидимся, точно. Ты… ты будь умницей, ладно? Слушайся маму и папу, они тебя любят.

- А я люблю тебя! - в панике кричит Джаред и тут же затыкает рот краем одеяла, мусолит влажную ткань.

Дженсен закрывает глаза на секунду, кусает губы. А потом быстро подаётся вперёд и гладит Джареда по голове.

- Я тебя тоже люблю, мелкий.

А потом разворачивается - тёмный силуэт на фоне окна. Скрипит задвижка. Джаред замирает, дышать становится невозможно. Вкус мокрой ткани, горький ком из слёз, ощущение руки Дженсена в волосах.

- Не уходи, - шепчет Джаред, беспомощно глядя на качнувшуюся раму, слыша дробный мягкий стук кроссовок брата по карнизу крыши: он знает, что с него можно легко спуститься по шпалере на землю. И только потом он позволяет себе заплакать по-настоящему, потому что где-то в глубине души понимает, что увидятся они очень нескоро.

И потом, когда родители устраивают ему настоящий допрос по поводу того, куда делся старший отпрыск, Джаред молчит, потому что точно знает, что этого хотел бы Дженсен.

***

Джаред просыпается с ощущением мокрой, горькой от привкуса слёз ткани во рту. Не открывая глаз, вытирает губы тыльной стороной руки, морщится, когда щетина царапает кожу. В голове осколками разлетаются отголоски вчерашней попойки - уйма дешёвого пива на четверых и самая маленькая пицца из “Лэндон’c”. Пытаясь отключить истошно орущий будильник, Джаред смахивает его на пол и невнятно матерится.

От судьбы, как говорится, не уйдёшь: приходится отдирать себя от койки и плестись в ванную.

Крохотную квартирку в спальном районе, которую Джаред снимает за триста баксов в месяц, наполняет сладковатая вонь травки и кислый запах пролитого пива. Он распахивает узкое окно, выходящее на пожарную лестницу, и усилием воли подавляет желудочный спазм. Под ногами катаются пустые бутылки. Дерьмовее утра не придумаешь.

Впрочем, такие утра у Джареда случаются не реже раза в неделю, пора бы привыкнуть.

Он, морщась, проглатывает насухую пару таблеток аспирина, закидывает в мусорный пакет бутылки и коробку из-под пиццы, напяливает джинсы и толстовку и выбегает из квартиры. До колледжа он добирается пешком - денег на метро нет. Двадцать пять минут от двери до двери, по вчерашним лужам, под хмурым серым небом, стиснутым безликими коробками многоэтажек. Что ж, в этом есть свой плюс: дурь выветривается быстрее, чем Джаред рассчитывает.

- Классно вчера погудели, да? - рядом возникает похмельный приятель Джимми, от него за версту прёт перегаром, заглушённым мятной жвачкой.

- Угу, - Джаред сверяется с расписанием. Промышленный дизайн. Не самый любимый предмет, но зато можно не напрягаться особенно. - Всё бабло пропили нахуй, а мне ещё до конца месяца дотянуть надо.

- Займи у Марка, - предлагает Джимми. - Он на тебя запал походу.

Джаред морщится.

- Вот уж больно надо.

- А что, - веселится Джимми, - подумаешь… С тебя убудет, что ли?

- Заткнись, - неожиданно жёстко говорит Джаред.

- Ой, какие мы нежные…

Джаред отталкивает Джимми и бежит в аудиторию, сумка бьёт по заднице, в левом кеде хлюпает вода. Настроение - дерьмо. Во рту - вкус изжёванной мокрой тряпки. Дожить бы до вечера, думает Джаред. Вот просто - дожить бы.

Ему особенно тяжело сейчас, потому что к нему снова вернулся Дженсен.

Десять лет Джаред исправно пытается его забыть, и в конце концов у него даже начинает получаться. Если в самом начале ни дня не проходило, чтобы Джаред не думал о своём старшем брате, сбежавшем из дома, чтобы больше никогда в него не вернуться, то спустя лет пять стало чуть легче - Дженсен перестаёт ему хотя бы сниться. Каждую. Грёбаную. Ночь.

Не тот - тёмный, осунувшийся, болезненно бледный, по лицу которого скользили золотые звёздочки ночника. Того Дженсена Джаред старается выбросить из головы. Это не его брат. Его брат был светлый. Улыбчивый. Высокий. Очень красивый. Безмерно добрый. Самый лучший. Джаред честно ждёт его много лет подряд, ведь Дженсен обещал вернуться.

Не вернулся. Ни год спустя, ни три, ни пять, ни десять. Родители объявили его в розыск, но Дженсен как в воду канул. А потом вроде бы написал им - Джаред точно не помнит, но что-то такое слышал. Написал, что с ним всё в порядке, чтобы не искали его, чтобы вообще забыли о его существовании. Во всяком случае так ему сказали родители - Джареду в то время было уже тринадцать лет, и он многое понимал. И решил уйти из дома - в тот самый день, когда узнал о предательстве старшего брата.

В отличие от Дженсена, который так и не выполнил своё обещание, Джаред слово, данное себе, держит: собирает вещи и демонстративно уходит, когда ему исполняется семнадцать. Уходит, правда, не просто так: он тайком от родителей подал заявление в колледж искусств и был принят. Большую часть его демонстрационных работ составляют портреты - единственного человека, которого Джаред выучил, как любимое стихотворение, до последней чёрточки.

Проходит год. Сначала возвращаются сны. Потом - воспоминания. Работая по вечерам в убогой забегаловке возле дома, вытирая тарелки и выливая из стаканов выдохшееся недопитое пиво, Джаред думает о Дженсене. В его памяти он намертво отпечатался совсем юным, шестнадцатилетним, лучистым и полным света. Каким он стал сейчас? Двадцать шесть лет… Джаред рисует его по внутренней памяти, нарочито огрубляя черты, придавая портретам взрослость. И замирает, глядя на дело рук своих: лицо на бумаге выглядит суровым, отяжелевшим, но по-прежнему красивым - у Джареда никак не получается нарисовать взрослый, мужской взгляд. Глаза Дженсена на портретах всегда светлые, юные, полные детского веселья.

Джаред перечёркивает их жирной чёрной линией, горло сжимает давняя обида и невыплаканная, запертая внутри любовь. Ему тошно от самого себя - от того, что он по-прежнему любит Дженсена, ждёт его и не хочет верить в предательство. Детский сад какой-то, в отчаянии думает он, грызя кончик карандаша и вполуха слушая лектора. Десять лет же. Десять. Грёбаных. Лет.

На улице - мерзкий холодный дождь, впереди - несколько часов возни с посудой на провонявшей жиром и куревом кухне забегаловки ради жалких шестисот баксов в месяц. Джаред рисует привычный абрис профиля на запотевшем стекле над мойкой, слушает далёкий гул голосов из зала. Вчерашний хмель выветрился из головы, отчаянно хочется накатить ещё. Может быть, хотя бы тогда Дженсен оставит его в покое. Хотя бы на одну ночь.

Джаред плетётся под моросящим дождём, не чуя ног, в лужах расплывается жёлтый свет фонарей. Улица черна и пуста. В душе Джареда примерно так же - черно и пусто.

Он останавливается под козырьком закрытого кафе, неловко прикуривает, сложив ладони лодочкой. Дым попадает в глаза, щиплет зверски, слёзы выступают сами собой, лучше оправдания не придумаешь. Джаред курит, прислонившись к двери, и смотрит, как к нему приближается автомобиль - большой и тёмный, белый свет фар разрезает дождевую муть.

Джаред утирает лицо, выкидывает окурок и шагает на проезжую часть. И говорит в опущенное стекло, обращаясь к смутному силуэту за рулём:

- Тут дальше тупик.

- Я знаю, - отвечает водитель, и голос у него смутно знакомый, низкий, вибрирующий тембр, который, кажется, можно даже потрогать - такой он… осязаемый. А потом, не успевает Джаред опомниться, дверь распахивается, едва не ударяя его в грудь, и из салона тянет теплом и запахом сигарет.

- Садись, - говорит водитель. - Промок же весь нахрен.

И добавляет негромко, будто бы с насмешкой:

- Мелкий.

Джаред глотает воду, стекающую с волос, и не может ни дышать, ни сделать шаг. Он не понимает, как такое вообще возможно. Как, чёрт побери? КАК?!

Вспыхивает тусклая лампочка, озаряя лицо человека за рулём, и Джаред, остолбенев, как-то сразу вдруг понимает, почему у него до сих пор не получалось передать на бумаге выражение этих глаз.

***

Десять. Грёбаных. Лет.

Джаред повторяет про себя это как мантру, садясь в машину. Дженсен поднимает стекло и резко даёт по газам, уходя в разворот. Ни объятий, ничего такого. Будто бы и не было этого отчаянного, долгого, доведённого до безумия одиночества и вытеснения потом, когда милосердно и закономерно начала отказывать память. Джаред хватается мокрой рукой за приборную панель - Дженсен слишком лихо, показушно даже скользит по мокрой дороге. Молчит. Действительно, а почему бы и не помолчать…

- Как ты меня нашёл? - Джаред глотает ком в горле и наконец-то делает полноценный вдох.

Дженсен пожимает плечами.

- Тебя несложно найти. Куда ещё ты мог податься со своими художествами?

- Ты знал, что я работаю здесь?

- Да, - кивает Дженсен. - Пару раз пришлось “проводить” тебя.

Джаред судорожно ищет в чертах, в позе сидящего за рулём человека своего Дженсена. Своего светлого, самого любимого. Не выходит - только холодом веет и какой-то киношной отстранённостью. Почему? Зачем? Джаред путается в собственных вопросах, не зная, какой задать первым. Почему Дженсен не позволяет ему…

- Ну ты и вымахал, - вдруг говорит Дженсен. Незнакомый, взрослый, с точёным профилем и широкими плечами. Джаред мысленно стирает лишнее, убирает наслоения десяти грёбаных лет, намечает тонкий абрис мальчишеской фигуры - по памяти.

- Зачем ты меня нашёл? - спрашивает он, задыхаясь.

Дженсен неожиданно аккуратно тормозит у обочины, встаёт на аварийку и всем телом разворачивается к Джареду.

- Я обещал, - говорит он спокойно.

- Обе… обещ… - Джаред задыхается, ловя ртом воздух, неверяще смотрит в незнакомые зелёные глаза. - Ты… Когда это было?!

- Знаю, - говорит Дженсен всё так же спокойно. - Лет десять назад, да? Тебе сейчас восемнадцать?

Джаред прячет лицо в ладонях. Это всё неправильно. Так не бывает. Они расставались, признавшись друг другу в детской, наивной, но совершенно искренней любви, что же произошло за эти годы, что Дженсен стал таким… таким…

Джаред хочет задать этот вопрос, но не знает, как сформулировать. Слов много, но все они - бессмысленные. Дженсен смотрит на него, чуть склонив голову к плечу.

- Знаешь, почему я ушёл тогда? - вдруг спрашивает он.

Джаред знает. Точнее, он думает, что знает. Всё могло быть совершенно по-другому. Но почему-то Джареду кажется, что Дженсен заявил родителям, что он… не такой как все. Откуда в нём поселилось это знание, Джаред толком не помнит, но чётко уверен: лет с двенадцати он твёрдо знал, что его потерянный старший брат - гей. Наверное, мать или отец когда-то обмолвились - с отвращением, куда без этого.

- Знаю, - шепчет Джаред.

- И как тебе? - Дженсен смотрит на него пристально, между бровей - складочка, уголки губ подёргиваются непроизвольно, он будто ждёт, что Джаред сейчас оттолкнёт его и будет, чёрт возьми, прав.

- Ты мой брат, - говорит Джаред, сжимая кулаки до рези в ладонях. - Мне похуй.

Дженсен надтреснуто смеётся.

- Чего-то подобного я ожидал, мелкий. Ты всегда был себе на уме.

Он отворачивается, смотрит в залитое дождём лобовое стекло и задумчиво барабанит пальцами по рулю. В машине тепло, но Джареду почему-то очень холодно; он выдыхает и удивляется, что не видит пар. Джаред смотрит на профиль своего старшего брата, не моргая, пока в уголках глаз не собираются непрошеные слёзы.

- Зачем ты меня нашёл? - снова спрашивает он, и Дженсен вздрагивает, рассеянно поворачивает голову и смотрит на Джареда так, словно не узнаёт.

- Ты не рад меня видеть, мелкий? - он наигранно улыбается, словно говоря: эй, забей, забудь про то, что не видел меня грёбаных десять лет, мы как-нибудь с этим справимся. Ты справишься. Потому что мне вроде как всё равно.

В животе Джареда мелко и противно дрожит.

- Я очень рад тебя видеть, Дженсен. - Он находит в себе силы говорить ровно. - Правда, очень рад.

- Вот и здорово, - Дженсен с видимым облегчением выдыхает, заводит двигатель и мягко трогает машину с места. - Предлагаю поехать куда-нибудь… - Он делает неопределённый жест рукой. - Ну, выпить. Тебе пока рано, мелкий, но я с тобой, так что придумаем что-нибудь.

Он подмигивает окаменевшему Джареду и лихо рвёт с места.

***

Они пьют пиво в одном из грязных студенческих баров, где после полуночи не смолкает музыка даже в будни, на барной стойке никогда не высыхают лужи разлитого пойла, а бармен мрачен и не требует удостоверения личности. Дженсен делает глоток из щербатого стакана, с любопытством и лёгкой брезгливостью оглядывается по сторонам. Он выглядит абсолютно чужеродным здесь - в своей дорогой рубашке, отглаженных брюках и сверкающих ботинках, одни шнурки от которых стоят, как бочонок самого дорогого пива. Джаред ёрзает на высоком табурете, жалеет, что они вообще пошли сюда, но Дженсен вроде как не против.

- Уютное местечко, - с ухмылкой говорит он и касается своим стаканом стакана Джареда. - Ну, мелкий, поехали. За нашу случайную встречу.

Джаред едва притрагивается к своему пиву и жадно смотрит, как Дженсен пьёт. Его колено плотно прижато к бедру Дженсена, но тот, кажется, не замечает или просто не обращает внимания. Джаред придвигается ещё ближе и несмело кладёт руку на плечо старшего брата. В груди больно от обиды, смешанной с восторженной нежностью, с радостью обретения и новым, но таким привычным страхом потери. Дженсен усмехается краем губ, но не делает ответного жеста. Сидит, зацепившись каблуком за перекладину стула, слизывает пену с губ и почему-то смотрит куда угодно - на бутылки за стойкой, на угрюмого бармена, на моргающий помехами экран телевизора, но не на Джареда.

Ему стыдно, думает Джаред. Ему стыдно, он жалеет, что не нашёл меня раньше.

- Расскажи, - просит он. - Расскажи, как ты без меня жил.

Дженсен снова усмехается. Отвечает, даже не повернув головы.

- Нормально.

- Нормально? - Джаред от обиды аж петуха даёт. - Вот ты… Вот ты придурок.

Дженсен пожимает плечами, отставляет пустой стакан и даёт знак бармену. Когда тот подходит, Дженсен заказывает виски. Достаёт сигареты и закуривает.

- Дай, - просит Джаред.

- Фиг тебе, - лениво отвечает Дженсен, но не возражает, когда Джаред нагло лезет в пачку и достаёт одну сигарету. - Распустился совсем.

- Потому что ты меня бросил. Я рос без присмотра, помнишь?

- А родители на что?

- Будто сам не знаешь.

По лицу Дженсена пробегает едва заметная судорога, словно от боли; посторонний человек и не заметил бы, но Джаред, выучивший это лицо наизусть и повторявший его про себя, как молитву, каждый божий день, сразу видит всё. Ему нестерпимо хочется обнять брата, зарыться лицом в эту чертовски дорогую рубашку и сделать так, чтобы он, наконец, выкинул из памяти всё то плохое, что заставило его уйти и забыть Джареда на грёбаные десять лет. Но Джаред почему-то не может заставить себя это сделать.

Дженсен поводит плечом, словно ему неприятна тяжесть руки Джареда, и тот тихонько убирает её.

- Давай выпьем, мелкий, - он, наконец-то, поворачивается к Джареду и широко улыбается, но в глазах его - привычных, зелёных, больше нет золотых крапинок. А, значит, и улыбки тоже нет. - За твоё счастливое детство без дурного влияния брата-пидора. За твою учёбу и твои успехи. За то, что мы встретились, и тебе будет что вспомнить.

Джареда словно окатывает ледяной водой.

- Я не буду за это пить, - хрипло говорит он.

- А я вот выпью, - легко говорит Дженсен, подносит к губам шот и выпивает залпом. Ставит рюмку на стол, тянется за Джаредовым пивом. Глаза становятся шальными, весёлыми, но… всё равно не теми. Не такими.

- Зачем ты так говоришь? - беспомощно спрашивает Джаред.

- Грех не выпить за правду, мелкий, - Дженсен делает знак бармену, и тот ставит перед ним новый шот. - За меня, кстати, тоже можно… - Он цепляет двумя пальцами галстук, вытягивает его перед носом Джареда. - Видал? Пьетро, мать его, Бальдини, полсотни баксов. Считаю, это успех. Давай, поехали… - Он, не дожидаясь, опрокидывает шот, а Джаред смотрит на него и не видит ни этой дорогущей тряпки на шее, ни рубашки, которая стоит в десять раз больше, ни понтового хронометра на запястье, а видит только звёздочки серебряного света, скользящие по бледному лицу, капюшон тёмной толстовки и пальцы, теребящие завязки. Дженсен шумно выдыхает, дёргает узел галстука, ослабляя его, и ухмыляется.

- Чего таращишься, мелкий?

Джаред молча мотает головой.

- А ты, значит, учишься… Дизайнер? Сам платишь за учёбу? Молодец. Знаю, тебе, наверное, дерьмово живётся, но это временно, ты же понимаешь. Эй, друг, ещё виски! Ты всегда был упрямым, Джей, так что и тут выкарабкаешься, я в тебя верю. Может, тебе денег дать? - Дженсен пьяно смеётся. - Ты же мой брат, как-никак, пусть и не родной. А свои своих не бросают, не-ет. Чего таращишься?

- Я люблю тебя, - тихо говорит Джаред.

Но Дженсен отвлекается на бармена и не ничего не слышит.

Из бара они выходят через пару часов - Дженсен сильно навеселе, Джаред трезв, как стёклышко. Теперь он знает всё. Например, то, что стоит начать работать в магазине спортивных товаров курьером на полставки, можно через несколько лет стать его управляющим, а ещё через пару-тройку годков обзавестись полезными знакомствами и открыть свою сеть. Правда это или нет, Джаред не знает, да и не хочет знать. Дженсен ничего не рассказал ему про то, что произошло с ним, когда он ушёл из дома, но выпытывать было бесполезно.

- Куда тебя отвезти? - Дженсен облокачивается на крышу машины, поигрывая ключами. Он пьян, но взгляд ясный и почему-то злой.

- Тебе нельзя за руль.

- Тебя не спросил. Куда?

- Давай я отвезу, - Джаред пытается забрать у Дженсена ключи, но тот высоко поднимает руку и уворачивается, поэтому Джареду приходится всем телом навалиться на него и прижать к машине. Тело Дженсена оказывается мускулистым, твёрдым и тёплым, от него пахнет виски, сигаретами и дорогим парфюмом. Джаред подпрыгивает, пытаясь выхватить ключи, но Дженсен смеётся и отклоняется назад все дальше, и в конце концов Джаред оказывается распластан сверху. А потом вдруг всё меняется, и вот уже Джаред впечатан спиной в твёрдый металл, а Дженсен больно сжимает запястье и зло выдыхает ему в лицо:

- Хватит, мелкий. Уймись.

Сердце Джареда колотится. Обида вновь вспухает в горле, дышать трудно. Тёплая тяжесть тела Дженсена, его запах, его непривычная, злая сила и опасный блеск в глазах пугают и заставляют испытывать… не волнение, нет. Возбуждение. Вот правильное слово. От этой мысли Джаред краснеет и пытается вырваться, но Дженсен держит крепко и рассматривает его с холодным любопытством.

- Эй, эй. Чего ты так разволновался? М?

Неожиданно Джареду приходит в голову мысль: лучше бы он вообще не возвращался, если вернулся - таким.

Джаред с силой выкручивается, суёт руки в карманы и отходит, ссутулившись.

- Я пешком дойду, - говорит он тихо. - Тут недалеко.

В спину летит короткий смешок.

- Мелкий.

Джаред оборачивается. Дженсен стоит возле машины и смотрит на него в упор. А потом кидает Джареду ключи, и тот машинально их ловит, сжимает брелок в кулаке и не верит своим глазам: Дженсен всё-таки улыбается. Слегка запрокинув голову, пьяно и бессовестно.

- Отвези меня в отель, Джей. Завтра у меня самолёт в чёртову рань.

Джаред замирает у распахнутой дверцы.

- Ты улетаешь?

- Да. Чикаго, потом ЛА. Эти инвесторы… - Дженсен падает на пассажирское сидение. - У меня второй месяц такая гонка. Зато бизнес, знаешь ли, процветает.

Джаред садится за руль. Дворники елозят по стеклу, стирая капли дождя.

- И ты приехал сюда по работе? - глухо спрашивает он, закусывая щёку изнутри.

- О, да, - беззаботно отвечает Дженсен. - Планирую купить землю на углу Финч и Редрок-стрит, там, где раньше универмаг был, помнишь? Сгорел ещё, лет двенадцать назад.

Джаред помнит. Он кивает и заводит двигатель.

- То есть, - уточняет он спокойно, - ты приехал сюда, чтобы договориться о сделке и заодно вдруг вспомнил, что где-то в этом городе живёт твой сводный брат? И решил: а почему бы и нет, чёрт возьми, почему бы мне не найти его и не разрушить его никчёмную жизнь ещё разок?! - голос Джареда срывается, но он изо всех сил старается сдержаться. Он смотрит в залитое дождём лобовое стекло и не трогается с места, пока Дженсен не склоняется к нему и не заглядывает озабоченно и пьяно в его лицо.

- Эй, ну… Мелкий, хорош. Чего ты. Всё ж в порядке?

Джаред делает глубокий вдох, сжимает влажные ладони, оставляя отпечатки на глянцевой коже руля, выпрямляется и говорит ровным голосом:

- Конечно, Дженсен.

- Вот и славно, - успокаивается Дженсен, откидываясь на спинку кресла и потирая лоб. - Слушай, я что-то пьяный в срань. Поехали, а то я рискую проспать самолёт. Денег на такси дам, не переживай.

- Все в порядке, - говорит Джаред. - У меня есть.

- Эй, я же помочь хочу, - улыбается Дженсен и хлопает Джареда по колену. Но руку не убирает - так и сидит, пошлёпывая ладонью в такт тихой музыке из магнитолы, барабанит пальцами. Джаред каменеет, нога словно бы перестаёт слушаться и едва не соскальзывает с педали газа. Внедорожник, мягко покачиваясь, плывёт в мерцающей светом фонарей мгле, и Джаред думает о том, что каждый поворот колёс означает, что они всё ближе к тому моменту, когда придётся разойтись в разные стороны. Он сбавляет скорость до минимума.

- Мелкий, - смеётся Дженсен, - ты решил сразу в аэропорт? Не выйдет, дружище, я должен собрать сумку хотя бы.

Его рука на колене Джареда ровным счётом ничего не значит. И то, как большой палец начинает вдруг мягкими круговыми движениями поглаживать колено, тоже. Дженсен пьян в стельку, он ни черта не соображает. И он - гей. А Джаред… Джаред ему теперь уже точно никто.

Отель выплывает из тьмы - огромный, сверкающий огнями - и Джаред глушит мотор.

- Ключи отдай парню в ливрее, - командует Дженсен, кое-как выбираясь из машины. - Он припр… пирпр… припаркует. Вот блядь. - Он опирается о капот и беспомощно смотрит на Джареда. - Поможешь дойти?

Джаред поспешно оббегает машину, кидает ключи служащему и подныривает под руку Дженсена - тот наваливается на него, шаркает ногами и роется по карманам.

- Да где же эти блядские ключи…

- Ты их, наверное, сдал перед уходом.

Дженсен вздёргивает голову и весело смотрит на Джареда.

- Точняк, - он тычет указательным пальцем в грудь Джареда. - А ты умный парень.

Когда они поднимаются в огромном роскошном лифте на пятнадцатый этаж, Дженсен почти засыпает. Он приваливается спиной к стенке кабины и закрывает глаза, и Джареду остаётся лишь придерживать его, молясь, чтобы никто не зашёл по дороге. Путаясь ногами в мягком ковре, они добредают до номера, Джаред прислоняет Дженсена к стене и открывает дверь. Нащупывает выключатель, и комната озаряется мягким светом.

- Ну вот, - говорит он.
- Ага, - отзывается Дженсен и неожиданно с силой вталкивает Джареда в номер. Захлопывает дверь и прислоняется к ней, пьяно улыбаясь. Сердце Джареда подскакивает к горлу и тут же ухает вниз, в животе разливается неприятный холодок. Дженсен бухой, но глаза у него неожиданно трезвые.

- Ну что, - говорит он, растягивая слова, - хотел повидаться? Давай повидаемся…

- Мне пора идти, - тихо говорит Джаред, делая шаг к двери, но Дженсен наставляет на него указательный палец, наподобие пистолета.

- Бэмц, - говорит он. - Попытка к бегству карается смертью. Давай выпьем.
- По-моему, тебе хватит…
- А по-моему, ты слишком много болтаешь. - Дженсен проходит мимо него, скидывая пиджак и развязывая галстук. И то, и другое летит на ковер. Дженсена слегка покачивает, когда он подходит к барной стойке в углу номера и, сосредоточенно нахмурившись, начинает изучать маленькие бутылочки со спиртным. - Джин… Водка… Виски. О. Виски. Мелкий?

Джаред стоит посреди комнаты, как прикованный. Дженсен - такой родной и одновременно такой чужой - будит в нём неведомое, тёмное и очень страшное, хотя в детстве именно это чувство казалось таким светлым и тёплым, как ни одно другое. Любовь, жалость, страх и желание мешаются в нём, поднимаясь с самого дна души, словно мутный ил во взбаламученной воде. Любовь обретает чёткие формы, утрачивая свою чистоту; на её место приходит голод. Джаред видит опасный блеск в глазах Дженсена и думает: хотя бы так. Пусть хотя бы так.

Он подходит к Дженсену очень близко, забирает из его пальцев бутылку и аккуратно ставит её на стойку. А потом опускает руки и, закрыв глаза, прижимается губами к его губам. Темнота вспыхивает серебряными звездами, которые начинают медленно вращаться, утягивая за собой в бездонную пропасть. Джаред целует Дженсена, своего сводного брата, вкладывая в этот поцелуй всё: наваждение, жажду, боль и любовь, и всхлипывает в мягкие губы, когда Дженсен внезапно отмирает и начинает ему отвечать.

Они целуются, не касаясь друг друга ничем, кроме губ, и когда Дженсен отстраняется, то Джаред хватается за стойку, чтобы не упасть. Он чувствует себя пьяным и безумным, но назад пути нет, если только прямо сейчас не сделать первый шаг к побегу.

- Что это было, мелкий? - шепчет Дженсен.
- Просто… Не знаю. Не знаю я… - Джаред трясёт головой и отступает, зажмурившись. - Я не хотел. Прости меня, ладно?
- А по-моему, как раз хотел.
- Оно само получилось, - стонет Джаред. - Я пойду. Я пойду, Дженс, ладно? Отпусти меня.
Дженсен качает головой. Джаред смотрит в его лицо - в глаза, на губы. Руки дрожат, ноги подкашиваются, и осознание того, что он только что сделал, обрушивается на Джареда безжалостной лавиной. Вот же дерьмо.

Дженсен нашаривает на стойке бутылку виски, не глядя, откручивает крышку и делает глоток. А потом ставит бутылку обратно и раскрывает объятия, склонив голову к плечу.

- Иди сюда, - говорит он. - Братишка.

Джаред едва видит его сквозь муть в глазах, но идёт на голос - на такой знакомый, мягкий, успокаивающий голос. Ладони Дженсена гладят его по спине, дыхание щекочет ухо. Кажется, Дженсен что-то говорит, но это неважно. Джаред растворяется в этом объятии, тает, уносится вспять вместе со временем. Серебряные звёзды вращаются вокруг, увлекая их обоих в свой бесконечный круговорот.

- Ш-ш, - говорит Дженсен. - Успокойся.

Джаред вцепляется в рубашку Дженсена, сминая дорогую тонкую ткань, тычется лбом в плечо, теряя последнюю связь с реальностью. Ладони Дженсена взлетают вверх, обхватывают шею Джареда, и тот, смаргивая слёзы, смотрит в лицо человека, который был его братом. Когда-то. Давным давно.

- Нет, - вдруг говорит Дженсен. - Нет-нет-нет.

Он будто осознаёт, кто стоит перед ним, и пьяная пелена в его глазах медленно тает. Сначала в них появляется стыд, потом - на короткий миг - страх, но Джаред кладёт руку на грудь Дженсена и видит в его взгляде плохо скрываемое, жадное и яростное нетерпение.

- Ты больше не сбежишь, - шепчет он.

Этот рывок друг к другу они делают одновременно, как по неслышной команде. Дженсен целует жёстко, раскрывая губы, пробираясь языком в рот; его рука обхватывает затылок Джареда, пальцы путаются в волосах. Джаред прогибается под этим бешеным напором, чувствуя, как в поясницу впивается край барной стойки, и в попытке удержаться хватается за полированную поверхность. Бутылки с грохотом катятся и летят вниз, на ковёр. Дженсен втискивается между раздвинутых ног Джареда, и нет ничего легче и проще, и одновременно смертельно опаснее, чем поддаться искушению и забросить ногу на бедро Дженсена. Толстовка Джареда летит в сторону, футболка трещит по швам - Дженсен не заботится о том, чтобы снять её бережно, а Джареду, в общем-то, всё равно. Он запоздало понимает, что половина пуговиц на рубашке Дженсена постигла та же участь, и то ли смеётся, то ли всхлипывает, сдирая её с плеч. Тело само подсказывает, что делать дальше, и Джаред, как щенок, начинает вылизывать шею, ямки под ключицами, цепляется зубами и губами за гладкую кожу, усыпанную веснушками, и радуется, когда не чувствует больше того, родного, запаха. Они меняются местами, словно в танце: Дженсен распластан по стойке, Джаред прижимает его запястья к мокрой от виски поверхности и целует, трётся всем телом, оставляя на коже следы слюны и слёз. Дженсен дышит тяжело и прерывисто, но позволяет. Более того, когда Джаред падает на колени, Дженсен треплет его по волосам и делает лёгкое движение бёдрами.

Ремень от Гуччи. Брюки из дорогой тонкой шерсти. Всё чужое, всё незнакомое. Джаред непослушными пальцами выцарапывает пуговицу из петли, дёргает вниз молнию и возит носом по гладкому хлопку трусов, вдыхая острый запах животного возбуждения. Член Дженсена стоит колом, оттопыривая ткань, головка влажно поблёскивает, пачкая смазкой живот. Джаред вскидывает голвоу и смотрит в лицо Дженсена - тот словно не узнаёт его, глаза затуманены бешеным желанием. Оно и к лучшему, в отчаянии думает Джаред, и берёт в рот.

Вкус у Дженсена терпкий и приятный, и Джаред старается изо всех сил. Пальцы Дженсена замирают в его волосах. Джаред поднимает руку и кладёт ладонь на живот Дженсена, чувствуя, как сокращаются мышцы под гладкой кожей.

- О, да… - шепчет Дженсен. - Да, мой хороший…

Это так банально, так порнушно и так странно, что Джаред на мгновение останавливается. Дженсен нетерпеливо дёргает бёдрами, член проскальзывает в горло, и Джаред невольно отстраняется, закашлявшись. Дженсен смотрит на него сверху вниз жадными глазами, он не понимает, кто стоит перед ним на коленях, и Джаред думает, что так даже лучше. Если уж пути назад нет, то пусть хотя бы это будет короткая дорога.

- Иди сюда, - хрипло говорит Дженсен и тянет Джареда вверх. Целует, впивается пальцами в задницу и прижимает к себе. Джаред перехватывает воздух, пытается поймать в глазах Дженсена хоть что-нибудь, что напомнило бы ему о том, другом Дженсене, но безуспешно. Он постоянно убеждает себя, что это хорошо, это правильно, потому что ни на какие сокровища мира, включая фантастический секс, невозможно променять ту любовь, которая их когда-то связывала. Но это тоже безуспешно, и когда Джаред осознаёт, что всё происходящее, тоже часть этой любви, он сдаётся.

И позволяет Дженсену развернуть себя спиной к нему.

Тёплая рука ныряет в джинсы, сжимает набухший член, и Джаред ложится грудью на мокрую стойку, чувствуя острый запах разлитого виски. Дженсен прикусывает его ухо, мелко целует в шею, губами проходится по спине от плеча до плеча и сдёргивает джинсы вместе с трусами. Внутри Джареда всё заходится криком от паники, но тело предаёт - льнёт к телу Дженсена, дыхание сбивается, перед глазами всё плывёт, как в пьяном тумане. Дженсен ласкает неспешно, на контрасте с бешеной гонкой первых минут; одна рука сжимает член Джареда, поглаживая головку большим пальцем, другая касается его тела везде - от чувствительного места на горле, до сосков, живота, ягодиц и бёдер. Секундная заминка - и пальцы, влажные от слюны, касаются Джареда там, внутри, тянут по кругу, проникают вглубь. Дженсен снова что-то шепчет, но Джаред настолько поглощён новыми ощущениями, измучен и жаждет этого, что не слышит. Или не хочет слышать.

Что-то негромко шуршит, щёлкает, Дженсен на мгновение отстраняется, а потом вдруг заполняет Джареда целиком - не только членом, но и собой, своим чужим-близким запахом, сорванным дыханием, невнятным шёпотом и лихорадочными, почти грубыми ласками. Джаред вжимается грудью в стойку, вытягивает руки и сцепляет их в замок - ладонь Дженсена накрывает их.

Я люблю тебя, думает Джаред.

Дженсен трахает его быстро, удерживая одной рукой за бедро. Это больно и невероятно кайфово. Джаред закрывает глаза и видит серебряные звёзды, кружащиеся в бесконечном хороводе, его бьёт дрожь. И когда рука соскальзывает с его бедра и ложится на член, Джаред выгибается, прилипая спиной к груди Дженсена, слышит его стон, чувствует мягкую пульсацию внутри и кончает в подставленную ладонь.

Несколько мгновений они не двигаются, переводя дыхание. Дженсен ложится щекой на спину Джареда, щетина царапает кожу. Джаред подносит к лицу свою ладонь и бездумно слизывает с неё остатки виски. Ему хочется закрыть глаза и перенестись отсюда куда угодно, хоть на край света, лишь бы не иметь никакого отношения к тому, что случится через пару минут.

Потому что ровно через пару минут Дженсен, наконец, тяжело отлепляется от Джареда, проводит рукой по его спине - от загривка до копчика - и молча уходит, отшвырнув ногой скомканные брюки. Джаред медленно выпрямляется и смотрит на грудь и живот, покрытые бледными коричневыми потёками. На полу тают пятна виски и спермы, впитываясь в пушистый ковёр.

За спиной в отдалении шумит вода. Джаред подцепляет с пола футболку, вытирает грудь и пах и кидает её за диван. Медленно одевается, морщась от неприятных ощущений в заднице. В голове - тяжёлая, пьяная пустота. Слушая шум воды, он кружит по номеру, пока в ящике одного из шкафов не находит то, что ему нужно.

“Попытка к бегству карается смертью, - думает Джаред. - Надо поторопиться, чтобы успеть”

Когда Дженсен выходит из ванной, Джареда в номере нет. На барной стойке белеет листок из гостиничного блокнота, рядом валяется карандаш. Бумага пропитана виски, коричневые разводы плывут по рисунку, размывая и без того нечёткие контуры. Дженсен поднимает листок за уголок и смотрит, щурясь: набросок лица быстрый, неаккуратный, но не узнать невозможно.

Дженсен несколько мгновений смотрит на рисунок, затем закрывает глаза, комкает его и бросает на пол.

***

Пять лет спустя.

Джаред выходит из переговорки с чувством глубокого удовлетворения - контракт подписан, его руку только что пожал владелец одного из самых крутых рекламных агентств города, и теперь можно выдохнуть. Не зря он пахал, как проклятый, все эти годы - всё окупилось сторицей. Маленькая история успеха, которой, пожалуй, можно гордиться, и Джаред изо всех сил старается это делать. Он приглашает немногочисленных друзей в бар, где планирует угостить всех - едва ли не в первый раз в жизни. Ну и напиться в говно, разумеется.

Они идут в один из своих любимых студенческих забегаловок, где по-прежнему никто не интересуется, сколько тебе лет, но Джареду теперь точно плевать. В разгар вечера в бар набиваются симпатичные девчонки, все быстро знакомятся, пьют за успех Джареда, а потом разбредаются по углам - целоваться и лапать друг друга под забойный рок-н-ролл из старого музыкального автомата. Джаред тоже целуется с миловидной блондинкой, но ему слишком лень вставать из-за стойки. Он опрокидывает в себя ещё пару виски, целует девушку в плечо и говорит:

- Мне надо отлить.

- Окей, - смеётся она. - Жду тебя, детка.

Джаред сползает с табурета и, пошатываясь, идёт в туалет. В кабинке кто-то возится, слышно прерывистое дыхание. Джаред ухмыляется, стучит кулаком в хлипкую перегородку, и Джимми материт его во весь голос.

- Эй, голубки, - говорит Джаред. - Посмотреть можно?

- Пошёл ты! - орёт Джимми.

Джаред смеётся. А потом ловит своё отражение в зеркале и перестаёт смеяться. Несмотря на выпитое, он чувствует себя трезвым, как стекло. Что поделаешь, виски его больше не берёт.

Вот уже лет пять, как не берёт.

Джаред на мгновение зажмуривается, плещет в лицо холодной водой и выходит, слыша за спиной прерывистые вздохи. Ему нужно уйти - хотя бы с той блондинкой. Наверное, нужно всё-таки попробовать начать с абсолютного нуля, как если бы ничего не было. Ни этих десяти лет, ни пяти потом.

Он выходит из туалета и идёт к стойке, репетируя самую привлекательную улыбку на свете, но она тает, едва появившись на губах. Потому что вместо блондинки на высоком табурете сидит мужчина в тёмной кожаной куртке и потёртых джинсах. У него короткие русые волосы, недельная щетина и яркие зелёные глаза.

Джаред застывает, не в силах что-либо сказать.

- Привет, мелкий, - тихо говорит Дженсен.

Джаред продолжает стоять столбом, не веря своим глазам, но сердце начинает бешено частить. Так, что аж больно где-то в груди. Музыка грохочет, где-то на перферии мелькают тёмные силуэты танцующих, смеющихся людей, но Джаред видит только Дженсена. Его осторожную, почти не заметную улыбку. И взгляд, который Джаред носит в себе, как талисман, вот уже пятнадцать чёртовых лет.

Дженсен, не сводя с него глаз, неуклюже роется в карманах куртки, извлекает из-за пазухи бумажник и достаёт заложенный между купюр изрядно потрёпанный листок бумаги, сложенный вчетверо. На листке проступают давно высохшие коричневые разводы, бумага мятая и истончившаяся до предела.

Дженсен расправляет листок на стойке, аккуратно и нежно, чтобы не порвать, и подталкивает его к Джареду.

- Нарисуешь ещё? - спрашивает он хрипло.

По его лицу скользят серебряные звёзды. Джаред поднимает глаза на зеркальный шар под потолком бара и смеётся, как дурак, а Дженсен улыбается, и в его глазах наконец-то появляются золотые искорки.

@темы: Мну в экстазе))), Фанфики любимые, но не мои ...., "Jared Padalecki", "Jensen Ackles", Дженсен + Джаред